Вопрос простой: какая из двух нижеприведенных реконструкций исторических оперных театров вам нравится больше и кажется наиболее корректной?
Необязательный театральный комментарий:
Если театр живой и в нём происходит какая-то активная театральная жизнь, то рано или поздно он бывает вынужден расширяться. Очевидно, что оперным театрам Клуй-Напоки, Львова или Аликанте ещё долго не грозит столкнуться с необходимостью расширения. При этом если город является нормальным театральным центром и он точно произведёт достаточно большое количество представлений, чтобы заполнить обе сцены, ему проще построить новое здание театра, чем затевать кардинальную реконструкцию существующего. В девятнадцатом веке такое произошло с, к примеру, Прагой и Веной, а сравнительно недавно новые огромные театры были построены в Париже, Копенгагене и Осло. При этом старые здания отдаются под не слишком популярные или просто нишевые зрелища. К примеру, в Копенгагене балет живёт в старом театре, а опера (как заведомо более популярный и престижный вид искусства) в новом; старинный венский Theater an der Wien на какое-то время стал домом для мюзиклов, а недавно был переоборудован под постановку опер эпохи Барокко, а основным театром таки продолжает оставаться более роскошная и более молодая Staatsoper. Однако города, уже начавшие путешествие от уровня Клуй-Напоки в сторону Парижа, встают перед задачей реконструкции собственных театров. Они не могут позволить себе иметь два пустующих оперных театра, но и одного небольшого им уже мало.
Хорошо, если у них, как в случае с Мюнхенской оперой, Московской Новой оперой или возможным театром в Перми, рядом есть большой пустой участок, на котором можно разместить все службы и репетиционные площадки. А если нет? Если театр находится в самом историческом ядре города и расти ему некуда - кругом исторические красоты -, а расти он обязан?
Тут встаёт вопрос: КАК реконструировать старый, красивый, всеми любимый исторический оперный театр, как в него вмешиваться?
Мадрид: Город, в отличие от Барселоны-соперницы, оперу не любил. Как оперный театр это здание функционировало очень небольшой отрезок своей истории, потом было передано под парламент, а спустя время под концертный зал. Сейчас опера опять живёт в этом театре, и её вселению предшествовала реконструкции 1997-ого года.
Строительство начали после наполеоновских войн, однако Teatro Real открылся лишь за шесть лет до нашего Большого, в 1850-ом году.
Так театр выглядел перед Гражданской войной:
Так выглядит сейчас:
Для ровного счёта покажу задний фасад театра, выходящий не на Королевский дворец, а в город, на площадь Изабеллы II.
Очевидно, что ампироное (или пост-ампирное) двухъярусное (об этажности говорить сложно, да и совсем неважно касательно внешнего облика) здание было надстроено постмодернистским третьим ярусом, почти равным по высоте историческому piano nobile. Из-за практически идентичного историческому фасаду цвета, эта надстройка зрительно увеличивает высоты фасада и лишает piano nobile его доминирующего значения и искажает визуально восприятие объёмов театра. Однако для неспециалиста или просто рядового туриста эта надстройка воспринимается органической частью здания. В этой связи можно вспомнить впечатление, производимое постмодернистскими пристройками к Национальной Галерее в Лондоне, новым отелем на петербургской Площади Островского слева от Александринского театра или лужковскими псевдо-ампирными особнячками.
Лион: Инаугурационная ночь нынешнего здания Opera de Lyon имела место в далёком 1831-ом. Тогда на месте старого театра было построено это, типичное для французских периферийных театров, здание в неоклассицистическом духе.
Театр жил своей спокойной провинциальной жизнью, пока, начиная с шестидесятых годов двадцатого века, не выдвинулся во второй театр Франции после парижской Grand Opera. Серия знаменитых главных дирижеров, мировых и французских премьер и утончённая репертуарная политика сделали театр очень заметным игроком международного оперного мира. Реконструкция назревала. Обязательным условием реконструкции было, с одной стороны увеличение площади театра в три раза, а с другой - сохранение всех фасадов театра и большого зеркального фойе. Новый земельный участок под строительство не предоставлялся. Работу выполнил знаменитый Жан Нувель, и в 1993-ем году театр был вновь открыт.
В отличие от мадридского театра, выходящего двумя своими фасадами на две обширные площади, лионский театр выходит своим главным фасадом на сравнительно узкую историческую улицу, поэтому огромная стеклянная конструкция новых репетиционных залов в основном видна со стороны большой пешеходной площади, на которую выходит боковой фасад театра (Google Street View вам в помощь), со стороны автомобильной набережной и другого берега Роны. Поэтому извиняюсь за боковые, кривые и снятые с соседних зданий и перекрёстков фотографии.
И крыша, и остекление piano nobile, и новые двери первого этажа имеют тёмно-синий холодный цвет, на котором выступающий тёплый песочный фасад выглядит исторической драгоценностью нарочито выдвинутой вперёд. Таким образом, этот приём, с одной стороны, позволяет на близком расстоянии увидеть фасад театра без искажений исторических объёмов. Однако с другой стороны, крыша фактически становится главным выразительным объёмом театра на среднем и дальнем расстоянии, радикально меняя образ театра в глазах простых горожан и туристов.
Сопоставление этих двух театра являются прекрасным примером двух подходов к реконструкции исторических зданий: либо подчёркивать различие между старым и новым, представляя историческую часть как шикарный, музейной красоты объект, либо сглаживать все различия между частями здания, построенными в разные эпохи, и использовать историческую часть, чтобы выстроить совершенно новый, единый объём задания, не раздражающий глаз рядового горожанина.