Фрески собора Рождества Богородицы Снетогорского монастыря: arch_heritage

Фрески собора под угрозой.
Вчера стало известно о расторжении договора с Псковским государственным музеем-заповедником на безвозмездное пользование и охранные функции на собор Рождества Богородицы (1313 г.) Снетогорского монастыря с первыми фресками псковской школы настенной живописи.

Собор передают церкви. Но вчера заведующая отделом музея-заповедника «Мирожский монастырь» Таисия Круглова отдать ключи от памятника отказалась.

Реставратор Владимир Сарабьянов: «А вообще, если все так, как вы говорите, то ничего в этом хорошего нет. Я надеялся, что все-таки мы найдем консенсус и найдем форму совместного использования храма как объекта богослужебного – вне всякого сомнения, так и должно быть – но и, одновременно, чтобы этот храм находился в ведение музея и в состоянии музейного хранения. Главное – хранение, потому что, конечно же, действующая церковь и действующий монастырь не могут обеспечить должного хранения этого уникального памятника».

К сожалению:
1) собор Рождества Богородицы Снетогорского монастыря не находился у музея-заповедника в оперативном управлении, был заключен только договор на охранные функции; в случае нахождения памятника у музея в оперативном управлении процедура его изъятия была бы для Росимущества и РПЦ существенно сложнее;
2) ни сам собор, ни его фрески не включены в состав музейного фонда Российской Федерации в соответствии с Федеральным законом «О музейном фонде Российской Федерации и музеях в Российской Федерации» и не подпадают под защиту этого Закона;
3) статус настенной живописи собора Рождества Богородицы не определен; паспорт на объект культурного наследия «Ансамбль фресок собора Рождества Богородицы Снетогорского монастыря» отсутствует; предмет охраны настенной живописи не определен; балансовая стоимость ансамбля фресок собора Рождества Богородицы Снетогорского монастыря не определена.
Отсюда.

Владимир Сарабьянов: "Я не раз слышал из уст и матушки Людмилы, и ее ближайшего окружения, что фрески эти им не нужны, что это всё – рухлядь, остатки былого величия. Нам, реставраторам, говорили: хотите – снимайте и увозите к себе в музей; не хотите – мы все это забелим..."